Force of Intent - Castaneda 4

У меня было странное ощущение жара или раздражения в горле, как-будто я съел обжигающую еду, почувствовал встряску тревоги в теле, как если бы кто-то крался за моей спиной, и в тот момент я знал то, о чём понятия не имел момент до этого. Ла Горда была права: Сильвио Мануэл был моим боссом. Ла Горда громко рассмеялась, когда я сказал ей об этом. Она сказала, что помнит кое-что ещё о Сильвио Мануэл.
"Я не помню его как личность так, как я помню Нагуал-Женщину," продолжала она. "но я помню, что Нагуал сказал мне о нём."
"Что он сказал тебе?" спросил я.
"Он сказал, что пока Сильвио Мануэл был на этой Земле, он был как Элижио. Однажды он исчез, не оставив следа, и ушёл в другой мир. Он отсуствовал годы; потом однажды, он вернулся. Нагуал сказал, что Сильвио Мануэл не помнил, где он был и что делал, но его тело поменяли. Он вернулся в мир, но вернулся в виде своего нефизического Двойника."
"Что ещё он сказал, Горда?" спросил я.
"Больше я не могу вспомнить, это всё равно, что я смотрела сквозь туман" ответила она, и я знал, что если мы навалимся с достаточной силой, тогда мы выясним, кем был Сильвио Мануэл. Так я ей сказал. "Нагуал сказал, что Интэнт присуствует везде," вдруг выпалила Ла Горда.
"Что это значит?" спросил я.
"Я не знаю," ответила она. "Я просто говорю вещи, которые приходят мне в голову. Нагуал также говорил, что Интэнт - это то, что создаёт мир."
Я знал, что слышал эти слова раньше, и подумал, что Дон Хуан должно быть мне это сказал, а я забыл.
"Когда Дон Хуан тебе это сказал?" спросил я.
"Я не помню когда," ответила она. "Но Дон Хуан сказал мне, что люди и другие существа - рабы Интэнта (Интэнт это - ВОЛЯ ИСТОЧНИКА ВСЕХ СОЛНЦ ! ЛМ),
мы - в его хватке. Интэнт заставляет нас делать, что он хочет, он заставляет нас действовать в мире, он даже заставляет нас умирать. Дон Хуан сказал: хотя когда мы становимся воинами, Интэнт становится нашим другом! На момент позволяет нам быть быть свободными; временами он даже приходит к нам, как-будто он ждал нас. Дон Хуан сказал мне, что он сам, был только другом Интэнта, а не как Сильвио Мануэл, кто был его Мастером."
Обнаружились потоки спрятанных воспоминаний во мне, которые боролись друг с другом, чтобы выбраться. Похоже, они вот-вот выберутся наружу. На момент
я испытал ужасное разочарование и затем, что-то во мне сдало: я успокоился. Мне больше не было интересно выяснять информацию о Сильвио Мануэл. Ла Горда поняла мою перемену настроения, как знак, что мы ещё не были готовы выстоять воспоминания о Сильвио Мануэл.
"Нагуал показал нам всем, что он мог делать с его Интэнтом," резко сказала она. "Он мог заставить вещи появиться, позвав Интэнт. Он мне сказал: если я хочу летать, то я должна позвать Интэнт Полёта. Тогда он показал мне, как он сам мог позвать его: прыгнул в воздухе и поднялся ввысь кругами, как огромный воздушный змей.
Или он заставлял вещи появиться в его руке. Он сказал, что знал Интэнт многих вещей и мог вызволить те вещи, зовя их Интэнт (желание, намерение, цель).
Разница между ним и Сильвио Мануэл была в том, что Сильвио Мануэл, будучи Мастером Интэнта, знал Интэнт всего." Я сказал ей, что её объяснение ещё нужно детальнее объяснить. Она, похоже, старалась найти слова в уме. "Я выучила Интэнт Полёта," сказала она, "повторяя все ощущения, которые у меня были, летая во сне. Это была только одна вещь. Нагуал научился в своей жизни Интэнтам сотням вещей. Но Сильвио Мануэл улетел в сам Источник Всех Солнц, он прощупал его и ему не нужно было учить Интэнт чего угодно, каждой вещи. Он слился с Интэнтом и его проблемой стало: у него больше не было желаний, потому что Интэнт - собственных желаний не имеет, поэтому ему пришлось полагаться на желания Нагуала. Другими словами Сильвио Мануэл мог сделать всё, что хотел Нагуал. Нагуал направлял Интэнт Сильвио Мануэла. Но так как у Нагуала тоже желаний не было, большую часть времени они ничего не делали."

8. ПРАВАЯ И ЛЕВАЯ СТОРОНА СОЗНАНИЯ

136-137
Наше обсуждение Полётов очень помогло нам, не только потому что это разрешило наш тупик в Полётах вместе, но и потому что это привело эти понятия к интеллектуальному уровню. Разговаривая об этом, занимало нас, это позволяло нам паузы, чтобы облегчить наше волнение.
Однажды вечером, пока я занимался разными вещами, я позвонил Ла Горде с телефон-автомата. Она сказала мне, что была в универмаге и у неё было ощущение, что я прячусь там в витрине за манекенами. Она была уверена, что я дразнил её и была рассержена на меня. Она помчалась через магазин, пытаясь поймать меня и показать мне, насколько она была сердита. Потом она поняла, что она реально что-то вспоминает: возле меня у неё довольно часто были атаки раздражения. Вместе мы пришли к заключению, что наступило время снова попробовать наш Полёт вместе. Пока говорили, почувствовали новый оптимизм, и я тут же пошёл домой. Очень легко я вошёл в первую стадию - "отдыхать и обозревать". У меня было чувство телесного удовольствия, щекотание распространялось из моего солнечного сплетения, что было трансформировано в мысль, что у нас будут внушительные результаты. Эта мысль превратилась в нервное ожидание. Я начал осознавать, что мои мысли исходили из щекотания середины моей груди. В тот момент, однако, когда я направил своё внимание на это, щекотание остановилось. Оно было как электрический ток, который я мог включить и выключить. Щекотание снова началось, даже сильнее, чем раньше, и вдруг, я нашёл себя лицом к лицу с Ла Гордой. Было так, как-будто я повернул за угол и натолкнулся на неё. Меня поглотило наблюдение за ней: она была настолько абсолютно реальной, такой яркой, что у меня появилось желание до неё дотронуться. Самая чистая, неземная привязанность к ней вырвалась из меня в этот момент. Я начал бесконтрольно всхлиповать.
Ла Горда быстро попробовала соединить наши руки, чтобы остановить моё потакание своим слабостям, но она совсем не могла двигаться. Мы посмотрели вокруг: перед нашими глазами не было зафиксированного табло, никакой неподвижной сцены. У меня появилась неожиданная мысль и я сказал Ла Горде, что так происходит, потому что мы наблюдали друг за другом, что мы пропустили появление сцены Полёта. Только после того, как я поговорил с Ла Гордой, я понял, что мы были в новой ситуации. Звук моего голоса напугал меня: это был странный голос, резкий, неприятный, дал мне чувство физического отвращения. Ла Горда ответила, что мы ничего не пропустили, чтобы наше Второе Внимание было чем-то ещё захвачено. Она улыбнулась и прикусила губы: смесь удивления и досады от звука её собственного голоса. Я нашёл новизну разговора в Полёте - вдохновляющей, потому что мы были не в сцене Полёта, в котором мы говорили, мы реально говорили. И это требовало уникального усилия, вполне похожего на моё первоначальное усилие: пройти вниз по лестнице во сне. Я спросил её, звучал ли мой голос странно, она кивнула и громко рассмеялась. Звук её смеха шокировал. Я помню, как Дон Дженаро бывало делал странные и пугающие звуки; смех Ла Горды входил в эту категорию. Осознание тогда меня оосенило, что Ла Горда и я вполне спонтанно, самопроизвольно вошли в наши Двойники. Я хотел взять её руку, пытался, но не мог сдвинуть свою руку. Так как у меня был опыт движения в это нефизическое состояние, я велел себе пойти в сторону Ла Горды. Моё желание было обнять её, но вместо этого я подвинулся к ней так близко, что мы слились. Я осознавал себя как индивидуальное существо, но в то же время, я чувствовал себя частью Ла Горды.
Мне это ужасно нравилось и мы оставались слитыми, пока что-то не разбило наше слияние. Я почувствовал команду осмотреть окружающий мир и, посмотрев, я ясно помнил, что видел его раньше: мы былт окружены маленькими круглыми холмами, которые выглядели точно как песчанные дюны.
138-139
Они все были вокруг нас, в любом направлении, так далеко, насколько можно было видеть. Похоже, они были сделаны из чего-то, что выглядело как бледно жёлтый каменный песчанник, или грубые гранулы хлора. Небо было того же цвета, очень низким и давящим. Были видны рулоны желтоватого тумана или своего рода жёлтых паров, которые висели из определённых мест неба. Я тогда заметил, что Ла Горда и я паохоже дышали нормально. Я не мог почувствовать свою грудь руками, но
я смог почувствовать, как она расширяется при вдыхании. Жёлтые пары явно не были нам вредны. Мы начали двигаться в унисон, медленно, осторожно, почти так, как-будто мы шли физически. После короткой дистанции я страшно устал и также Ла Горда. Мы скользили чуть над поверхностью и, вероятно, двигаясь таким образом, было очень накладно для нашего Второго Внимания; оно требовало неординарной степени концентрации. Не то, чтобы мы нарочно подражали нашей обычной походке, но результат был тот же самый. Чтобы сдвинуться, нужен был прилив энергии, что-то вроде маленького взрыва с паузами в середине...Наконец, нам пришлось остановиться. Ла Горда говорила со мной, её голос был такой слабый, что еле слышался. Она сказала, что мы бездумно направлялись к более тяжёлым районам, и что если мы продолжим двигаться в этом направлении, давление станет таким огромным, что мы умрём. Мы механически развернулись и направились назад в направлении откуда пришли, но чувство усталости не оставляло. Мы оба были настолько измучены, что больше не могли сохранять наше вертикальное положение. Мы свалились и вполне спонтанно приняли положение сна. Я моментально проснулся в своём кабинете, Ла Горда проснулась в своей спальне. Первую вещь я сказал ей после просыпа, было, что я уже был в этом пустынном месте несколько раз, я ВИДЕЛ, по крайней мере, два его варианта: один - совершенно плоский, другой - покрытый маленькими кучами, похожими на песчанные дюны. Пока я говорил, я понял, что даже не соизволил подтвердить, что у нас было одно и тоже видение. Я остановился сказать ей, что я был настолько увлечён моим собственным волнением; и продолжил, как-будто я сравнивал с ней записи о поездке на отдых.
"Слишком поздно для такого разговора между нами," сказала она, вздохнув, "но, если это тебе нравится, я расскажу тебе, что мы ВИДЕЛИ." Она терпеливо описала всё, что мы ВИДЕЛИ, говорили и делали. И добавила, что она тоже раньше была в том пустынном месте, и что она точно знала, что это была земля не для человека: пространство между нашим повседневным миром и другим миром. "Это - район между Параллельными Линиями," продолжала она. "Мы можем идти туда во сне, но чтобы покинуть этот мир, мы должны достигнуть другой, тот, который за Параллельными Линиями, и нам нужно пройти через этот район с нашим полными телами (физическим и нефизическим, ЛМ)." Я почувствовал холод при мысли: войти в это пустынное место всем телом. "Ты и я были там вместе с нашими полными телами," продолжала Ла Горда. "Разве ты не помнишь?" Я сказал ей, что всё, что я мог помнить это: дважды ВИДЕТЬ тот ландшафт с помощью Дон Хуана. Оба раза я описал этот опыт, потому что он был вызван проглатыванием наркотических растений. Следуя прагматичности моего интеллекта, я отнёс их к личным видениям, а не к общепризнанному явлению. Я не помнил, чтобы видел ту картину ни при каких других обстоятельствах.
"когда ты и я попали туда с нашими полными телами?" спросил я.
"Я не знаю," ответила она. "Неясное воспоминание этого только что пришло мне в голову, когда ты упомянул, что был там до этого. Я думаю, что сейчас твоя очередь помочь мне закончить то, что я начала вспоминать. Я всё ещё не могу на этом сфокусироваться, но я вспоминаю, что Сильвио Мануэл взял Нагуал-Женщину, тебя и меня в то пустынное место. Хотя я не знаю, почему он взял нас туда. Мы не были в Полёте." Я не слушал, что ещё она говорила: мой мозг начал обнуляться на чём-то всё ещё невысказанном. Я пытался привести в порядок свои мысли: они бесцельно разбрелись. Какой-то момент я почувствовал, как-будто я вернулся годами назад, к тому времени, когда я не мог остановить свой внутренний диалог. Тогда Туман начал проясняться. Мои мысли сами собой пришли в порядок, без моего сознательного участия, и в результате: абсолютная память события, которое я уже частично вспомнил в одной из тех вспышек воспоминаний, которые я бывало имел.
140-141
Ла Горда была права: нас взяли однажды в тот район, который Дон Хуан называл "limbo", вероятно ссылаясь на термин, взятый из религиозной догмы. Я знал, что Ла Горда также была права, сказав, что мы не были в Полёте. В том случае, по требованию Сильвио Мануэл, Дон Хуан собрал Нагуал-Женщину, Ла Горду и меня. Дон Хуан сказал мне, что причиной для нашей встречи был факт, что с моей собственной помощью, но не зная как, я вошёл в особое секретное место Сознания, что было местом самой мощной формы Внимания. Я раньше достигал это состояние, которое Дон Хуан называл "Левая Сторона", но всё слишком быстро и всегда с его помощью. Одной из главных черт, та что имела самую большую ценность для нас, связанная с Дон Хуаном, была то, что в этом состоянии мы были способны воспринять колоссальный кусок Жёлтого Пара то, что Дон Хуан называл "Стеной Тумана". Когда я был способен воспринимать её, она всегда была справа от меня, продолжаясь до горизонта и дальше до бесконечности, таким образом разделяя мир на два.

Стена Тумана повёртывалась вправо или влево, когда я поворачивал голову, таким образом для меня никогда не было возможности стоять к ней лицом. В тот день оба: Сильвио Мануэл и Дон Хуан говорили со мной о Стене Тумана. Я помнил, что после того, как Сильвио Мануэл закончил разговор, он схватил Ла Горду сзади шеи, как-будто она была котёнком, и исчез с ней в рулон Тумана. У меня было меньше секунды, чтобы проследить их исчезновение, потому что Дон Хуан, каким-то образом преуспел заставить меня самому встать лицом к Стене. Он не хватал меня зашкирку, а толкнул меня в Туман; и следующая вещь я понял, что гляжу на пустынную равнину. Дон Хуан, Сильвио Мануэл, Нагуал-Женщина и Ла Горда были уже там. Я не обращал внимания на то, что они делали: меня больше волновало очень неприятное и наиболее угрожающее ощущение давления - усталость и трудность дыхания, сводящая с ума. Я понял, что стою внутри удушающей, жёлтой, с низким потолком, пещере. Физическое ошущение давления стало таким невыносимым, что я больше не мог дышать. Похоже все мои физические функции остановились;
я больше не чувствовал ни одной части своего тела. Однако я всё ещё мог двигаться, идти, вытягивать свои руки, крутить головой. Я положил свои руки на бёдра; ни в бёдрах, ни в ладонях рук не было никакого ощущения. Мои ноги и руки для глаза были там, но не по ощущению. Двигаемый безграничным страхом, который
я чувствовал, я схватил Нагуал-Женщину за руку и рывком сбил её с баланса. Но это не была моя мускульная сила, которая сбила её. Это была сила, которая хранилась не в моих мускулах или в скелете, а в самом центре моего тела. Желая попробовать эту силу снова, я схватил Ла Горду. Она была сбита силой моей тяги.
Тогда я понял, что энергия - двигать их - исходила из, похожего на палки, наросты, которые действовали на них как щупальцы. Оно было сбалансировано в средней точке моего тела. Всё это заняло только момент. В следующую секунду я возвратился обратно в ту же самую точку мучений и страха. Я посмотрел на Сильвио Мануэл в молчаливой мольбе о помощи. То, как он возвратил мне мой взгляд, убедило меня, что всё пропало: его глаза были холодные и безразличные. Дон Хуан повернулся ко мне спиной и я затрясся от физического террора вне всякого понимания. Я подумал, что кровь в моём теле кипит не потому что я чувствовал жару, а потому что увеличивалось внутреннее давление до точки взрыва. Дон Хуан дал мне приказ расслабиться и приготовить себя к смерти. Он сказал, что я должен остаться там, пока не умру, и что у меня был шанс или умереть миролюбиво, если я сделаю неимоверное усилие и позволю моему террору овладеть мной, или я мог умереть в агонии, если я выберу бороться с этим. Сильвио Мануэл говорил со мной, вещь, которую он редко делал. Он сказал, что энергия, которая мне нужна, чтобы смириться с моим террором, была в моей центральной точке, и что единственный путь иметь успех был согласиться, без протеста, сдаться без сдачи. Нагуал-Женщина и Ла Горда были совершенно спокойны. Я был единственный, кто умирал там. Сильвио Мануэл сказал, что потому, как я напрсно тратил свою энергию, мой конец был близок, и что я должен считать себя уже мёртвым. Дон Хуан посигналил Нагуал-Женщине и Ла Горде следовать за ним. Они повернули свои спины ко мне и я не видел, что ещё они делали. Я почувствовал могучую вибрацию, проходящую через меня. Я полагал, что это было дребезжание моей смерти; моя борьба закончилась и мне было всё равно. Я сдался непреодолимому террору, который убивал меня.
142-143
Моё тело или то, что я считаю своим телом, расслабилось и бросило себя смерти. Когда я позволил террору войти в себя или может быть выйти из меня, я увидел и почувствовал как слабый пар - беловатый налёт на хлорно-жёлтом окружающем мире - покидает моё тело. Дон Хуан вернулся ко мне и с любопытством осмотрел меня. Сильвио Мануэл отошёл и опять схватил Ла Горду за шиворот. Я ясно видел, как он запустил её в Рулон Тумана, как гигантскую тряпочную куклу. Затем он сам вошёл туда и исчез. Нагуал-Женщина сделала жест приглашения меня идти в Туман. Я двинулся к ней, но до того, как достигнуть её, Дон Хуан дал мне мощный пинок, который заставил меня пропеллером пролететь через плотный жёлтый Туман. Я не двигался неуверенно, а проскользил насквозь и закончил тем, что упал головой на землю в Повседневном Мире. Ла Горда вспомнила весь случай, когда я пересказывал его ей, затем добавила несколько деталей.
"Нагуал-Женщине и я не боялись за твою жизнь," сказала она. "Нагуал сказал нам, что тебя нужно заставлять расставаться со своими привычками, но в этом не было ничего нового. Каждого мужчину-воина приходиться заставлять страхом. Сильвио Мануэл уже брал меня 3 раза за ту Стену, так чтобы я научилась расслабляться.
Он сказал, что если ты будешь видеть меня спокойной, то на тебя это будет действовать и это подействовало. Ты бросил всё и расслабился."
"Тебе тоже было трудно научиться расслабляться?" спросил я.
"Нет. Это - ерунда для женщин, это - наше приемущество. Единственная проблема это то, что нас нужно транспортировать через Туман. Мы сами не можем это делать."
"Почему не можете, Горда?" спросил я.
"Нужно быть очень тяжёлым, чтобы пройти через него, а женщины - лёгкие, слишком лёгкие." ответила она.
"А как насчёт Нагуал-Женщины? Я не видел, чтобы её кто-нибудь транспортировал," сказал я.
"Нагуал-Женщина была особой," ответила Ла Горда. "Она могла всё делать сама, она могла взять меня туда или тебя. Она даже могла пройти через то пустынное место, вещь, которая, как сказал Нагуал, обязательна для всех Путешественников, кто путешествует в Неизвестное."
"Почему Нагуал-Женщина пошла туда со мной?" спросил я.
"Сильвио Мануэл взял нас с собой, чтобы поддержать тебя," объяснила она. "Он подумал, что тебе нужна защита двух женщин и двух мужчин по обеим твоим сторонам. Сильвио Мануэл подумал, что ты должен быть защищён от Существ, которые бродят и летают там. Союзники происходят из той пустынной равнины и другие Существа - ещё более жестокие."
"Ты тоже была защищена?" спросил я.
"Мне не нужна защита," сказала она. "Я - женщина и свободна от всего этого. Но мы все думали, что ты в ужасно трудном положении. Ты был Нагуал и такой дурак.
Мы думали, что любой из тех воинственных Союзников - или, если желаешь, называй их демонами - могли раздавить тебя или расчленить. Это то, что сказал Сильвио Мануэл. Он взял нас охранять твои четыре угла, но комичная сторона была в том, что ни Дон Хуан, ни Сильвио Мануэл не знали, что ты в нас не нуждался. Мы должны были шагать довольно долго, пока ты не потеряешь свою энергию. Потом Сильвио Мануэл собирался напугать тебя, указывая тебе на Союзников и маня их пойти за тобой. Он и Нагуал планировали понемногу помогать тебе. Это - Правило. Но что-то пошло не так. В тот момент, когда ты туда попал, ты сошёл с ума: ты не сдвинулся ни на см и уже умирал. Ты был досмерти напуган и ты ещё не видел Союзников. Сильвио Мануэл сказал мне, что не знал - что делать, поэтому он сказал тебе на ухо последнюю вещь, которую он полагал сказать тебе, сдаться, повиноваться без повиновения. Ты тут же сам успокоился и им не пришлось делать ни одну из вещей, которые они планировали. Сильвио Мануэл и Нагуалу не оставалось ничего делать, как вывести нас оттуда."
Я рассказал Ла Горде, что когда я нашёл себя обратно в Повседневном Мире, там был кто-то, стоящий рядом и кто помог мне встать. Это всё, что я мог вспомнить.
"Мы были в доме Сильвио Мануэл," сказала она. "Сейчас я могу вспомнить много об этом доме. Кто-то сказал мне, не знаю кто, что Сильвио Мануэл нашёл этот дом и купил его, потому что он был построен на Месте Силы. Но кто-то ещё сказал, что Сильвио Мануэл нашёл дом, он ему понравился и он купил его, а потом принёс Место Силы туда. Я лично чувствую, что Сильвио Мануэл принёс туда Силу.
144-145
Я чувствую, что его безукоризненность держала Место Силы в этом доме пока он и его товарищи там жили. Когда наступило время им уехать, Сила этого Места исчезла вместе с ними, и дом стал таким, каким он был до того как Сильвио Мануэл его нашёл - обычный дом."
Пока Ла Горда говорила, мой ум, похоже, ещё больше прояснил, что произошло с нами в этом доме, что наполнило меня такой печалью. Не зная почему, я был уверен, что это было связано с Нагуал-Женщиной. Где она? Ла Горда не ответила, когда я её это спросил, наступило долгое молчание. Она извинилась, сказав ей нужно приготовить завтрак: уже было утро. Она оставила меня с самим собой, с тяжёлым сердцем. Я позвал её обратно, она рассердилась и бросила свои горшки на пол.
Я понял почему. В другой сессии Совместного Полёта мы вошли ещё глубже в сложности Второго Внимания. Это произошло несколькими днями позже. Ла Горда и я, без всякого ожидания или усилия, обнаружили себя стоящими вместе. 3-4 раза она тщетно старалась соединить наши руки. Она разговаривала со мной, но её речь была непонятной. Однако я знал, что она говорила: мы снова были в наших Двойниках. Она предупредила меня, что все наши движения должны исходить из нашей средней части. Также, как и в нашей последней попытке, сцена Полёта не открыла себя для нашего обозрения, но я, похоже, узнал физическую местность, которую
я ВИДЕЛ в Полётах почти каждый день около года: это была долина саблезубого тигра. Мы немного прошли; в этот раз наши движения не были отрывистыми или взрывными. Мы реально отталкивались от живота без применения мускулов. Тяжёлой частью было мой недостаток практики; это было как-будто я в первый раз ехал на велосипеде. Я быстро устал и потерял ритм, стал неуверенным в себе и мы остановились. Ла Горда тоже потеряла ритм и тогда мы начали осматривать то, что было вокруг нас. Всё имело несомненную реальность, по крайней мере для глаз. Мы были в диком месте со странной растительностью: я не мог распознать странные кусты, которые я видел. Они казались маленькими деревьями 5-6 футов высоты. На них было несколько листьев, которые были плоскими и толстыми жёлто-
зелёными по цвету, и огромными, прекрасными тёмно-коричневыми цветами с золотыми полосками. Стебли не были древесными, но казались лёгкими и гибкими, как камыш; они были покрыты длинными воинственными иглами шипов. Некоторые старые, мёртвые растения, что высохли и осыпались на землю, создавали впечатление того, что стебель был полым, пустым. Земля была очень тёмной и казалась влажной. Я попробовал согнуться и потрогать её, но не смог сдвинуться.
Ла Горда посигналила мне использовать мою среднюю часть. Когда я так сделал, мне не пришлось сгибаться, чтобы дотронуться до земли; во мне было что-то подобное щупальцу, которое могло чувствовать, но я не мог сказать, что я ощущал. Не было особенных осязаемых качеств, на которых основывать различия. Земля, до которой я дотронулся, похоже была почвой не моему чувству осязания, а тому, что казалось было визуальным ядром во мне. Затем я влип в интеллектуальную дилемму: почему Полёты, казалось, были продуктом моей визуальной способности? Было это из-за доминирования визуального в ежедневной жизни? Вопросы не имели смысла. Я был не в силах ответить на них и всё, что мои вопросы делали, это ослабляли моё Второе Внимание. Ла Горда оторвала меня от моих раздумий, нажав на меня. Я испытал ощущение удара: дрожь пробежала через меня. Она указала впереди нас. Как обычно, саблезубый тигр на краю, гдя я всегда его ВИДЕЛ.

Мы приблизились к нему, пока между нами не было и 6 футов от него и нам пришлось поднять головы, чтобы увидеть его. Мы остановились: тигр встал, его размер был впечатляющим, особенно его ширина. Я знал, что Ла Горда хотела, чтобы мы незаметно обогнули тигра на другую сторону холма. Я хотел сказать й, что это может быть опасно, но не мог найти способ передать ей мысль. Тигр казался обозлённым: он попятился назад на своих задних лапах, как-будто он готовился прыгать на нас. Я был в ужасе. Ла Горда повернулась ко мне, улыбаясь. Я понял, что она говорила мне не паниковать, потому что тигр был только голографический образ. Движением своей головы она убедила меня продолжать. Однако, на очень глубоком уровне я знал, что Тигр был Существом, может быть не в понимании нашего Повседневного Мира, но тем не менее реального. И так как Ла Горда и я были в Полёте, мы потеряли наше собственное ощущение мира. В тот момент мы были наравне с Тигром: наше существование тоже было похожее на духов.
146-147
Мы сделали ещё один шаг из-за ноющей настойчивой Ла Горды. Тигр прыгнул с края на меня. Я видел его огромное тело, летящее по воздуху прямо на меня.
Я потерял чувство, что я был в Полёте - для меня Тигр был настоящим и он меня собирался разорвать на части. Поток огней, образов и ярчайшие цвета, которые
я когда-либо видел, промелькнули все вокруг меня. И я проснулся в своём кабинете.
После этого, мы стали очень опытными в наших общих Полётах. Потом у меня появилась уверенность, что нам удалось закрепить нашу Отчуждённость и мы больше не торопились. Результат наших усилий был не то, что заставляло нас действовать. Это было довольно намеренно спрятанное непреодолимое желание, которое дало нам импульс действовать безукоризненно, без мыслей о вознаграждении. Наши следующие сессии были как первая, кроме скорости и лёгкости, с которой мы вошли во Вторую Стадию Полёта - "динамически обозревать". Наша проффесиональность в совместных Полётах была такой, что мы успешно повторяли его каждый вечер. Без всякого намерения с нашей стороны совместный Полёт фокусировался наугад в трёх районах: на песчаных дюнах, на месте обитания саблезубого тигра, и самое главное, на забытых прошлых событиях. Когда сцены, на которые мы наталкивались, имели связь с забытыми событиями, в которых Ла Горда и я играли важную роль, у неё не было проблем соединить свою руку с моей. Этот акт давал мне абсолютное чувство защиты. Ла Горда объясняла, что это осуществляет нужду избавиться от полного одиночества, которое приносит Второе Внимание. Она сказала, что соединение рук создаёт настрой объективности и как результат, мы могли наблюдать активность, которая происходила в каждой сцене. Временами нас заставляли быть частью этих действий. В другие времена мы были довольно объективными и наблюдали сцену, как-будто мы были в кинотеатре. Когда мы посещали песчанные дюны или место обитания тигра, мы не могли соединить руки.
В тех случаях, наша активность никогда не была одинаковой дважды. Наши действия никогда не планировались заранее, а казались спонтанной реакцией к новым ситуациям. Согласно Ла Горде, большая часть наших совместных Полётов группировалась в три категории. Первая, и самая большая, была проигрывание событий мы прожили вместе. Вторая категория была описание, которое делали мы оба, событий, которые я "прожил" один - место обитания саблезубого тигра было в этой категории. Третьей был настоящий визит в мир, который существовал, как мы ВИДЕЛИ его в момент нашего визита. Она говорила, что те жёлтые кучи присуствуют здесь и сейчас, и что так они выглядят и всегда представляются воину, кто путешествует к ним. Я хотел поспорить с ней об этом. Она и я имели таинственные отношения с людьми, которых мы забыли по причинам, непонятным для нас, но кого мы так или иначе реально знали. Саблезубый тигр, с другой стороны, был существом моих Полётов. Я не мог отнести их обоих к одной категории. Не успел я выразить свои мысли, как получил её ответ. Получилось так как-будто она реально была в моей голове, читая там всё как учебник.
"Они одного класса," сказала она и нервно рассмеялась. "Мы не можем объяснить, почему мы забыли, ли как это, что мы вспоминаем сейчас. Мы ничего не можем объяснить. Саблезубый тигр там где-то, мы никогда не будем знать где. Но почему мы должны беспокоиться о происшедшей несовместимости? Говорить, что одно - это факт, а другое - это сон, не имеет никакого значения для Двойника." Ла Горда и я использовали совместные Полёты как способ достигнуть невообразимый мир скрытых воспоминаний. Совместные Полёты давали нам возможность вспоминать события, которые мы не были способны вытащить нашей памятью Повседневной Жизни. Когда мы обсуждали те события во времена бодрствования, это служило катализатором для ещё более детальных воспоминаний. Таким путём, мы выкопали, так сказать, массу воспоминаний, которые были захоронены в нас. Нам взяло почти два года экстраординарных усилий и концентрации, чтобы прибыть к небольшому количеству понимания того, что с нами случилось.

148-149
Дон Хуан сказал нам, что человек разделён надвое. Правая Сторона, которую он называет Tonal, покрывает всё, что может постичь интеллект. Левая Сторона называется Нагуал, это мир неописуемых способностей: мир, для которого невозможно подобрать слова. Наверно Левая Сторона понимается, если понимание это то, что занимает место всем телом; отсюда его сопротивление к понятиям. Дон Хуан также сказал нам, что все черты, способности, возможности, достижения Колдовства, от самого простого до самого невероятного, находятся в самом человеческом теле.

Don Juan had told us, that human beings are divided in two. The Right Side, which he called the Tonal, encompasses everything the intellect can conceive of. The Left Side, called the Nagual, is a realm of indescribable features: a realm impossible to contain in words. The left side is perhaps comprehended, if comprehension is, what takes place with the total body; thus its resistance to conceptualization. Don Juan had also told us, that all the faculties, possibilities, and accomplishments of sorcery, from the simplest to the most astounding, are in the human body itself.

Беря как основу, понятия, которые мы разделили надвое, и что всё находится в самом теле, Ла Горда предложила объяснение нашим воспоминаниям. Она верила, что в течение лет нашего общения с Нагуал Хуан Матус, наше время было поделено между состояниями нормального сознания на Правой Стороне - Tonal, где Первое Внимание доминирует, и состояния Повышенного Сознания на Левой Стороне - Нагуал или Сторона Второго Внимания. Ла Горда думала, что усилия Нагуала Хуан Матус должны были вести нас к нашим Двойникам с помощью самоконтроля Второго Внимания через Полёты. Однако он привёл нас к прямому контакту со Вторым Вниманием через манипулирование тела. Ла Горда вспомнила, что он раньше заставлял её идти от одной Стороны к другой, толкая или массируя её спину.
Она сказала, что иногда даже он звучно шлёпал её вокруг или по правой её лопатке. Результатом было её вхождение в экстро-ординарное состояние абсолютной ясности. Ла Горде это казалось, что всё в этом состоянии двигалось быстрее, однако ничего в мире не менялось. Недели прошли с тех пор, как Ла Горда сказала мне это, как я вспомнил, что то же самое произошло со мной. В любой момент Дон Хуан мог дать мне удар по моей спине и я всегда чувствовал его на моём позвоночнике, высоко между лопатками. За этим следовала экстро-ординарная ясность. Мир был тем же самым, но более чётким, всё чётко отделялось друг от друга. Это могло быть, что моя логика немела от удара Дон Хуана, таким образом разрешая мне воспринимать без их вмешательства. Так я оставался неопределённое время или пока Дон Хуан не давал мне ещё удар в то же место, чтобы заставить меня вернуться в обычное состояние сознания. Он никогда не толкал или массажировал меня. Это всегда был прямой звучный удар, не как удар кулака, а скорее шлепок, от которого на секунду дух захватывало. У меня перекрывало дыхание и мне приходилось захватывать воздух длинными, быстрыми глотками, пока моё дыхание снова не восстанавливалось. Ла Горда сообщала то же самое: весь воздух из её лёгких силой выталкивался наружу ударом Нагуала и ей приходилось дышать ещё сильнее, чтобы их снова заполнить. Ла Горда верила, что дыхание было самым важным фактором. По её мнению, глотки воздуха, которые ей приходилось брать после удара, были тем, что делало разницу, однако она не могла объяснить, каким образом дыхание влияло на её восприятие и сознание. Она также сказала, что её никогда не ударяли опять, чтобы вернуть обычное сознание: она возвращалась назад своими собственными силами, хотя не знала как. Её замечания казались имели отношение ко мне. Ребёнком и даже повзрослев, я иногда давал дыханию вырваться из меня, когда я падал на спину. Но эффект удара Дон Хуана, хоть и лишал меня дыхания, был совсем не таким. Боли не было; вместо этого приходило ощущение, которое было невозможно описать. Самое близкое сравнение будет: это создавало ощущение сухости во мне. Удар по спине похоже, высушивал мои лёгкие и затуманивал всё остальное. Потом, как обозревала Ла Горда, всё, что становилось туманным после удара Нагуала, становилось кристально-чистым по мере моего дыхания, как-будто дыхание было катализатором, самым важным фактором. То же самое происходило со мной по пути назад в сознание Повседневной Жизни. Воздух выскакивал из меня и мир становился туманным, а потом он становился абсолютно ясным, когда я наполнял лёгкие воздухом. Другой чертой тех состояний Повышенного Сознания было несравнимое богатство личных отношений, богатство действий, которые наши тела понимали как ощущение ускорения. Наше движение туда-сюда между Правой и Левой Сторонами сделало легче для нас понять, что на Правой Стороне - слишком много энергии и времени уходит на действия и отношения в нашей Повседневной Жизни. На Левой Стороне, с другой стороны, существует врождённая нужда в экономии и скорости. Ла Горда не могла описать, каким реально было это ускорение, также как и я. Самое лучшее, что я мог сделать это: сказать, что на Левой Стороне я мог схватывать значение вещей с точностью и прямотой. Каждая грань действий была свободна от ознакомлений и предварительных описаний. Я действовал и отдыхал; я шёл вперёд и возвращался без каких-либо умственных процессов, какие привычны для меня. Это то, что я и Ла Горда понимали как ускорение.

150-151 (многое ниже написано сложным заумным академическим языком и мне непонятно, но перевожу как есть.)
Ла Горда и я обнаружили в один момент, что богатство нашего восприятия на Левой Стороне было понято уже после. Наши взаимодействия казалось, были богатыми в свете нашей способности запомнить это. Мы стали осознавать тогда, что в этих состояниях Повышенного Сознания мы восприняли всё одним гуртом, одной большой массой запутанных деталей. Мы называли эту способность сразу всё воспринимать: интенсивность. Годами мы находили это невозможным осматривать отдельные компоненты частей той массы испытаний; мы были неспособны синтезировать те части в последовательность, которая будет иметь смысл для инеллекта. Так как мы были неспособны к тем синтезам, мы не могли помнить. Наша неспособность запоминать была на самом деле неспособность переложить наше восприятие на линейную основу. Мы не могли просто сложить их в линеечку. Воспоминания опыта были нам доступны, но в то же время, их невозможно было вытащить, так как они блокировался Стеной Интенсивности. Тогда задание вспомнить было, в сущности, заданием соединить Левую и Правую Стороны, и объединить те две отличительные формы восприятия в Общее Целое. Это было задание объединения в Тотальное Существо, превращая интенсивность в линейную цепочку. До нас дошло , что действия, в которых мы помним, принимали участие, могли не взять много времени, чтобы выполнить, в смысле часового времени. Наша способность в смысле восприятия интенсивности, мы может быть имели неосознанные ощущения длинных периодов времени. Ла Горда чувствовала, что если мы могли перепланировать интенсивность в линейную цепочку, мы бы честно поверили, что жили тысячу лет. Прагматический шаг, который сделал Дон Хуан, чтобы помочь нашему заданию в воспоминаниях, был - заставить нас взаимодействовать с определёнными людьми, пока мы были в состоянии Повышенного Сознания. Он был очень осторожен, чтобы не дать нам видеть тех людей, когда мы были в состоянии нормального сознания. Таким образом он создал подходящие условия для воспоминаний. После окончания вызова воспоминаний, Ла Горда и я вошли в странное состояние. У нас было детальное знание социальных отношений, которые мы разделяли с Дон Хуаном и его товарищами. Это не были воспоминания в смысле, что вдруг вспомню эпизод из своего детства; они были больше, чем живые, с момента к моменту, воспоминания событий. Мы восстановили разговоры, которые, казалось, эхом раздавались в наших ушах, как-будто мы слушали их. Мы оба чувствовали, что не было необходимости пробовать предполагать то, что происходит с нами. Что мы помнили, с точки зрения наших сущностей-испытателей, происходило сейчас. Таким был характер наших воспоминаний. Наконец, Ла Горда и я смогли ответить на вопросы, которые для нас были такими трудными.
Мы вспомнили, кто была Нагуал-Женщина, какое её было место среди нас и какая роль. Мы пришли к заключению , больше, чем вспомнили, что мы провели одинаковое количество времени с Дон Хуан и Дон Дженаро в обычных состояниях сознания, а с Дон Хуаном и его другим товарищем в состояниях Повышенного Сознания. Мы вспомнили каждый ньюанс тех взаимоотношений, которые были закрыты от нас интенсивностью. Вследствие осмысленного заключения того, что мы нашли, мы поняли, что минимально соединили две свои стороны. Тогда мы обратились к другим темам, новым вопросам, которые появились на основе старых. Были три темы, три вопроса, которые суммировали все наши проблемы. Кто был Дон Хуан и кто были его товарищи? Что они реально сделали с нами? Куда они все ушли?

Часть 3: ДАР ОРЛА 9. ПРАВИЛО НАГУАЛА

155
Дон Хуан был очень скуп на информацию о своей личной жизни. Его сдержанный стиль был основным механизмом; насколько он понимал, его время началось, когда он стал воином; всё, что с ним случилось до этого, имело очень маленькие последствия. Всё, что Ла Горда и я знали о его ранней жизни, было что он был рождён в Аризоне и его родители были Yaqui и Yuma индейцы. Когда он был ещё младенцем, его родители взяли его жить с индейцами Yaqui в Северной Мексике. В 10 лет
он попал в разгал войны индейцев Yaqui. В то время его мать была убита, а его отец арестован Мексиканской Армией. Оба они, Дон Хуан и его отец были посланы Мексиканской Армией в лагерь передислокации в самый отдалёный южный штат Юкатана. Он там вырос и что случилось с ним там никогда не было нам открыто.
Дон Хуан считал, что не было нужды распространяться об этом, но я чувствовал иначе. Важность, которую я отдаю этому сегменту его жизни, поднимается из моего убеждения, что отличительные черты и склонность его руководства выработались благодаря этому накоплению опыта. Но это накопление, каким бы важным оно не являлось, не было тем, что дало ему огромное значение, которое он имел в наших глазах и в глазах других его товарищей. Его полное доминирование покоилось на
случайном акте связи с "Правилом". Быть связанным с "Правилом" может быть описано как: живой миф. Дон Хуан жил в мифе, миф, который поймал его и сделал Нагуалом.

156-157
Дон Хуан говорил, что когда "Правило" его поймало, он был агрессивным, непокорным мужчиной, живущим в изгнании как тысячи других индейцев Yaqui из Северной Мексики жили в то время. Он работал на табачных плантациях Южной Мексики. Однажды после работы, после почти фатального спора о деньгах с бригадиром, его застрелили в грудь. Когда он пришёл в сознание, старый индеец наклонился над ним, тыкая в небольшую рану на его груди пальцами. Пуля не проникла в грудную клетку, а застряла в мускулах, лежащих на рёбрах. Дон Хуан терял сознание 2-3 раза от потери крови и, с его собственных слов, от страха умереть. Старый индеец вытащил пулю и, так как у Дон Хуана не было места, где оставаться, он взял его в свой собственный дом и ухаживал за ним больше месяца. Старый индеец был добр, но очень строг. Однажды, когда Дон Хуан был сравнительно сильным и почти выздоровел, старик дал ему звучный удар по спине и заставил его перейти в состояние Повышенного Сознания. Тогда, без всякой подготовки, он открыл Дон Хуану часть "Правила", которая относилась к Нагуалу и его роли. Дон Хуан сделал то же самое со мной и с Ла Гордой; он заставил нас перепрыгнуть уровни сознания и рассказал нам о "Правиле" Нагуала следующим образом.
"Могущество, которое управляет судьбами всех живых существ, называется ОРЁЛ, не потому что имеет какую-то связь с орлом, а потому что он появляется перед Колдунами в виде несоизмеримого, прямо стоящего, чёрного орла и его высота достигает Бесконечности. Когда Колдуны смотрят на Темноту, которую представляет Орёл, открываются четыре Луча Света, обнажающие сущность Орла. Первый Луч похож на молнию и помогает Колдуну различить контур тела Орла. Есть пятна белого, которые выглядят как перья и хвост Орла. Второй Луч молнии обнажает хлопание, Темноту, создающую ветер, что выглядит как крылья Орла. Третьим Лучом молнии Колдун видит пронизывающий нечеловеческий глаз. И четвёртый, последний Луч молнии открывает то, что Орёл делает. Орёл пожирает Сознание всех существ, которые были живы на Земле секунду назад, а сейчас мертвы, они подплывает к клюву Орла, как бесконечный поток огненных мух, чтобы встретить своего хозяина, свою причину для существования. Орёл разрывает эти маленькие искры, раскладывает их плашмя, как кожевник растягивает шкуры, и затем съедает их, так как Сознание - это еда Орла. Орёл, это то Могущество, которое правит судьбами всех форм жизни, отражает одинаково и одновременно все те формы жизни. Поэтому нет возможности человеку молиться Орлу, что-то просить, надеяться на благосклонность. Человеческая часть Орла слишком незначительна, чтобы двигать всё Целое. Только из действий Орла, Колдун может сказать, что Орёл хочет. Орёл, хотя и не тронут обстоятельствами любого живущего существа, сделал подарок каждому из тех существ. Своим путём и правом, любой из них, если так хочет, имеет силу хранить пламя Сознания, силу не подчиняться требованию появиться и умереть, быть съеденным. Каждой форме жизни дали право, если она этого захочет, искать Выход к Свободе и идти через него. Колдуну ясно, кто ВИДИТ Выход, и ясно существам, кто проходят сквозь него, что Орёл дал этот Дар чтобы продлить сознание. С целью вести живые существа к этому Выходу, Орёл создал Нагуала. Нагуал - Двойное Существо, которому Правило было открыто. Неважно будет ли это в форме человека, животного, растения или чего-то ещё живого, Нагуал, из-за своей Двойственности, склонен искать этот спрятанный Выход. Нагуал появляется парами, Мужчина и Женщина. Двойная Женщина и Двойной Мужчина становятся Нагуал только после того, как это Правило было сказано каждому из них, и каждый из них его понял и его полностью принял. Для глаз Колдуна, Нагуал-Женщина и Нагуал-Мужчина, ВИДЯТСЯ как Светящиеся Яйца с четырьмя отделениями. Обычный человек , у кого только два отделения: правое и левое, у Нагуала же левое отделение разделено на две длинные секции, и правое отделение также разделено на два. Орёл создал первых Нагуала-Женщину и Нагуала-Мужчину как Колдунов и тут же внёс их в мир, чтобы ВИДЕТЬ. Орёл снабдил их четырьмя женщинами-воинами, кто были Маскировщиками, три мужчины-воина и один мужчина-курьер, кого они должны были питать, обогащать сознанием и вести к свободе. Женщины-воины называются 4 направления, 4 угла в квадрате, 4 настроя,
4 ветра, 4 разных женских характера, которые существуют в человеческой расе."
Первая женщина - восток. Она называется Порядок. Она - оптимистка, легка на ногу, сглаживает острые моменты, настойчива, как постоянный свежий ветерок.
Вторая женщина - север. Она называется Сила. Она полна идей, прямая, с напором как упрямый ветер.
Третья женщина - Запад. Она называется Чувство. Она обдумовающая, совестливая-сострадательная, хитрая, практичная как холодный порыв ветра.
Четвёртая женщина - Юг. Она называется Развитие. Она питает, застенчивая, громкая, тёплая, как горячий ветер.
158-159
Три мужчины-воины и курьер представляют 4 типа мужской активности и темперамента. Первый тип - человек знаний, учёный, благородный, зависимый, спокойный мужчина, посвящённый полностью выполнению своего задания, что бы это ни было. Второй тип - это мужчина действий, очень вспыльчивый, капризный, но с юмором.

Третий тип - организатор за кулисами, таинственный, незнакомый мужчина. О нём ничего нельзя сказать, потому что он не даёт ничему о себе выскользнуть наружу. Курьер - четвёртый тип. Он - ассистент, лаконичный, меланхоличный мужчина, кто много может сделать, если хорошо им управлять, но кто не может действовать сам. Чтобы облегчить вещи, Орёл показал Нагуалу-мужчине и Нагуалу-женщине, что каждый из этих типов среди мужчин и женщин Земли, имеют особые черты в их Светящихся Яйцах. Учёный, человек знаний имеет неглубокое но яркое углубление в его солнечном сплетении. В некоторых мужчинах это появляется как озеро интенсивной Светимости, иногда гладкое и блестящее как зеркало без отражения. Мужчина действий имеет некоторые волокна, выходящие из места ВОЛИ.
Количество волокон разное: от одного до пяти, их размер варьирует от просто струны до толстых, подобных плети, щупальцев длиной до 3х метров. Некоторые имеют до 3х таких волокон, перешедших в щупальцы. Организатор за кулисами узнаётся не чертами, а его способностью создавать вполне спонтанно, взрыв силы, который эффективно блокирует внимание Колдунов. В присуствии такого типа мужчины, Колдуны находят себя скорее погружёнными в случайные, не имеющие отношение, детали, чем в ВИДЕНИЕ. У Учёного- ассистента нет явной конфигурации. Колдуны его ВИДЯТ как чистое Свечение в раковине Светимости без изъянов.

В женской области:
Восток узнаётся почти невидимыми пятнами в её Светимости, что-то вроде небольших выцветивших мест.
Север имеет полную радиацию; она испускает красноватое Свечение, почти как жар.
Запад имеет слабый, разведённый слой, покрывающий её, этот налёт делает её темнее для глаза, чем других женщин.
Юг имеет переменное Свечение; она светится какой-то момент и затем погасает, только чтобы вспыхнуть опять.
Двойная Женщина и Двойной Мужчина (Нагуал-Женщина и Нагуал-Мужчина) имеют два разных движения в их Светящихся Телах. Их Правые Стороны ходят ВОЛНАМИ, тогда как их Левые Стороны кружатся как ТОРНАДО на одном месте. В отношении личных черт характера: Нагуал-Мужчина крепко стоит на ногах, помогает во всём, ровный по характеру. Нагуал-Женщина - Существо Войны и в то же время спокойна, постоянно осознаёт, но не напряжена. Они оба отражают 4 типа их пола, как
4 манеры поведения.
Первую команду , которую дал Орёл Нагуалу-мужчине и Нагуалу-женщине, было самим найти другую группу из 4х женщин-воинов, 4х направлений, кто были точной копией Маскировщиков, но кто были и Путешественниками. Путешественники видятся Колдуну, как имеющим фартук их волосяных волокон в их средней части. Маскировщики имеют похожий фартук, только вместо волокон, фартук состоит их бесчисленных маленьких, круглых выступов-трубочек. Восемь женщин-воинов делятся на две группы, которые называются: Правая и Левая Планеты. Правая Планета состоит из 4х Маскировщиков, Левая - из 4х Путешественников. Воины каждой Планеты были обучены Орлом Правилу их специального задания: Маскировщики были обучены Маскироваться; Путешественники были обучены Полётам.
Две женщины-воина каждого направления жили вместе. Они всегда настолько похожи, что отражаются друг на друга, и только через безукоризненность могут они найти комфорт и дух соревнования в отражении друг на друга. Единственный раз, когда четверо Путешественников или четверо Маскировщиков сходятся вместе, это - когда им приходиться совершить очень сложное задание; но только при особых обстоятельствах должны они, все четверо, соединить свои руки, потому что их прикосновение соединяет их в одно Существо и должно быть использовано только в неотложных случаях или в момент Ухода из этого Мира. Две женщины-воины каждого направления прикрепляются к одному из мужчин, в любой комбинации, которая необходима. Таким образом, они создают группу 4х домашних хозяйств, которые способны вместить столько воинов, сколько нужно. Мужчины-воины и Курьер так же могут сформировать независимую группу из 4х мужчин или каждый из них может функционировать как Отшельник-Одиночка, если диктует необходимость. Следующим - Нагуалу и его группе была дана команда найти ещё 3 Курьера.
Это могли быть: все - женщины, все - мужчины, или смешанная группа, но Мужчины-Курьеры должны были быть мужчинами 4го типа, Учёный-помощник-ассистент, и женщины должны были быть с юга. Чтобы быть уверенным, что первый Нагуал-мужчина поведёт свою группу к Свободе и не свернёт с пути или будет подкуплен, Орёл взял Нагуал-женщину в другой мир - служить маяком и привести эту группу к Выходу к Свободе.

160-161
Нагуалу и его воинам тогда была дана команда забыть. Их опустили в Темноту и дали им новые задания: задание - вспомнить себя и задание - вспомнить Орла. Команда - забыть - была такой подавляющей, что всех разделила. Они уже не помнили, кем они были. Воля Орла была в том: если они были способны снова вспомнить себя, тогда они найдут свои Тотальные Существа. Только тогда у них будет сила и настойчивость, необходимые для поисков и осуществления их Последнего Путешествия. Их последнее задание после того, как они найдут свои Тотальные Существа, было найти новую пару Двойных Существ и трансформировать
их в нового Нагуал-мужчину и в новую Нагуал-женщину, открыв им "Правило". И точно также, как первые Нагуал-мужчину и Нагуал-женщину снабдили минимальной группой, им пришлось снабдить новую пару Нагуалов 4мя женщинами-воинами, кто были Маскировщиками, 3мя мужчинами-воинами и одним мужчиной-Курьером. Когда первый Нагуал и его группа были готовы пройти через Выход, первая Нагуал-женщина ждала их, чтобы направлять.Тогда им дали команду взять новую Нагуал-
женщину с собой в другой Мир, служить маяком для её группы людей, оставляя нового Нагуала-мужчину в этом мире, чтобы повторить цикл. Пока в мире минимальное число под руководством Нагуала - 16 человек: 8 женщин-воинов, 4 мужчин-воинов, считая Нагуала, и 4 Курьеров. В момент Ухода из этого мира, когда новая Нагуал-
женщина с ними, число людей в группе Нагуала - 17. Если его личная Сила позволит ему иметь больше воинов, тогда больше должно быть добавлено по 4е человека.

Я припёр Дон Хуана к стенке вопросом: как "Правило" стало известно человеку? Он объяснил, что "Правило" было бесконечным и покрывало каждую сторону поведения воина. Интерпретация и аккумулирование "Правила" была работой Колдуна, единственным заданием которого столетиями было УВИДЕТЬ ОРЛА, наблюдать за его нескончаемым потоком. Из ихних наблюдений, Колдуны сделали вывод, что при условии если Светящаяся раковина, которая включает в себя чью-то человечность, была разбита, тогда было возможно найти в Орле лёгкое отражение человека. Неизменный приговор Орла тогда может быть понят Колдунами, как следует переведённый ими и накопленный в форме управляющего тела(?). Дон Хуан объяснил, что "Правило" не было легендой, и что перейти к Свободе не означало вечную жизнь, как вечность обычно понимается - то есть жить бесконечно. Что "Правило" утверждало, было, что можно сохранить сознание, которое обычно покидает в момент смерти. Дон Хуан не мог объяснить, что означало сохранять то сознание, или может быть он не мог даже сформировать это в мозгу.
Его учитель и бенефактор сказал ему, что в момент Перехода, Колдун переходит в Третье Внимание, и тело полностью пропитано знаниями. Каждая клетка сразу же осознаёт себя, и также осознаёт полноту всего тела. Его бенефактор также сказал ему, что такой вид сознания не имеет никакого значения для наших разчленённых умов. Поэтому критическая точка борьбы воина была не столько в понимании, что переход, упомянутый в "Правиле", означал переход в Третье Внимание (ещё выше вибрацией), а скорее понять, что там такое сознание существует. Дон Хуан сказал, что вначале "Правило" для него было что-то вроде в области слов. Он не мог вообразить как оно могло проникнуть в область настоящего мира и в его пути. Однако под эффективным руководством своего бенефактора и после огромной работы, он наконец, преуспел в расшифровке настоящей природы "Правила", и полностью его принял, как ряд указаний, чем миф. С того дня он не имел проблем иметь дело с реальностью Третьего Внимания. Единственное препятствие на его пути образовалось из-за того, что он был настолько сильно убеждён, что "Правило" было картой, и он верил: ему реально придётся искать Портал-Выход в мире. Каким-то образом он оказался бесцельно зажатым в тупике первого уровня развития воина.
В результате собственная работа Дон Хуана, как лидера и учителя, была направлена на помощь ученикам, и особенно мне, чтобы избежать повторения его ошибок.
Что он добился в работе с нами, было: вести нас через 3 стадии развития воина, не уделяя слишком большого внимания ни на одну из них. Сначала он учил нас принимать "Правило" как карту; потом он привёл нас к пониманию, что можно получить обширное сознание, потому что такая вещь существует; и наконец, он привёл нас к реальному Порталу в тот другой скрытый мир сознания. Чтобы вести нас через первую стадию, принятие "Правила" за карту, Дон Хуан взял секцию, которая относилась к Нагуалу и его роли, и показал нам, что это соответствует фактам.

162-163

КОНЕЦ ЖИЗНИ НАШЕЙ СТАРОЙ ВСЕЛЕННОЙ - The End of Life of the Old Universe

Carlos Castaneda : "Eagle's Gift" in english and in russian
КАРЛОС КАСТАНЭДА - "ДАР ОРЛА" на русском

КОНЕЦ ЖИЗНИ НАШЕЙ СТАРОЙ ВСЕЛЕННОЙ - The End of Life of the Old Universe

Carlos Castaneda : "Eagle's Gift" in english and in russian КАРЛОС КАСТАНЭДА - "ДАР ОРЛА" на русском

Carlos Castaneda : "Eagle's Gift" in english and in russian
КАРЛОС КАСТАНЭДА - "ДАР ОРЛА" на русском